Никольский храм, построенный, вероятно, в XV столетии, первоначально был пятиглавым. Престол храма основали на святом источнике, который сохранялся в подвале храма до 1872 года, а потом его засыпали, поскольку он давал сырость и портил все находившееся в алтаре. Известно, что в XVI столетии Никольский храм был монастырским. Топоним «Любятово» трактуется по-разному. Существует даже красивая легенда о том, будто когда-то на берегу реки Псковы стоял величественный терем. И приглянулась боярину или князю, жившему в том тереме, псковитянка. Увез он свою суженую в терем и ввел в хоромы со словами: «Любя тебя, все сделаю для счастья». С тех пор и стала называться эта местность Любятовым.

Много красивых легенд слагает история. Но иногда правда оказывается прекраснее любой легенды. Грозной тучей после разгрома Новгорода надвигался на Псков царь Иван Васильевич. «С великой яростию, — как лев рыкая, хотя растерзати непо-винне люди и пролить кровь многу», как писал летописец. Это было в лето 1570 года, в субботу второй недели Великого поста. Ночевал царь в монастыре у святого Николая в Любятове и здесь во время утреннего пения, стоя в церкви и взирая на чудотворную икону «Умиления» Божией Матери, умилившись сердцем, сказал своим воинам: «Иступите мечи о камень, и да перестанут убийства». Так написано на серебряной гравированной пластинке, прикрепленной в 1890 году к обороту иконы.

На Руси такое изображение и его переложение «Знамение» известны с XI века. Это образное воплощение пророчества Исайи о Боговоплощении: Итак Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил (Ис 7, 14). Слово «знамение» родственно славянскому глаголу «знаменаю» — созываю, призываю к богослужению.

Это раскрывает второй, глубинный смысл данной иконографии: воздетые руки Богоматери — как символ молитвы, Младенец Христос в круге — как символ Евхаристии, поручи на руках Пречистой — как символ служения всей Церкви своему Небесному Предстоятелю.

Опять наши пути ведут в Рим. Вечный город не отпускает. Он остается в памяти и зовет вернуться к своим святым, к своим чудотворным иконам. И путь наш лежит в одно из красивейших мест в Риме, на Авентийский холм, где расположена базилика Святого Бонифация и Святого Алексия, человека Божия. Там же пребывает древнейшая икона Божией Матери, по преданию написанная апостолом Лукой. Сама базилика построена на месте, где стоял отчий дом Алек­сия, где он родился и вырос.

С Авентинского холма открывается удивительная по красоте панорама древнего города: «Авентин и Целий, два древних холма, почти ушли за черту современного города и потому еще сохранили живой образ христианского Ри­ма, — писал искусствовед Павел Муратов. — На Авентине дух монастыря смешан с духом римской vigna и кладбища. Длинные ограды, за которыми видны виноградники и сады, усаженные столетними плодовыми деревьями... Авентин и Целий — это Кампанья, проникающая в город, смешивающая запах по­лей с влажностью древних каменных стен, шум работы в садах и на виноградниках с доносящимся сюда шумом уличной езды и торговли. Соединение деревни и города составляет странную и привлекательную черту Рима». Все апельсиновые рощи Италии происходят от одного деревца, привезенного в XIII веке святым Домиником из Испании и посаженного здесь же, в саду церкви Святой Сабины. С той поры апельсины стали едва ли не одним из символов Италии, а первое деревце, доныне растущее на этом месте, окружают особым вниманием, периодически заменяя его на новое. Здесь, на высоком обрывистом берегу Тибра, в тишине и покое, с давних пор стали появляться святилища и храмы. На­звание одной из центральных площадей хранит воспоминание об этом: площадь храма Дианы. С утверждением христианства на месте языческих храмов вырастали обнесенные высокими стенами монастыри и церкви».

Сюда, в эту дикую и безлюдную землю, пришел великий по­движник преподобный Кирилл. Было ему тогда уже шестьдесят лет. За плечами осталась долгая жизнь, сначала — в богатом родовом доме бояр Вельяминовых. Только в тридцать три года разрешил ему опекун окольничий Тимофей Васильевич уйти в монастырь, о чем Кузьма мечтал с малых лет, ибо был он «и любоучителен, и благовеин бе отрок зело, того ради вскоре свя­щенные письмена извык». Все свое имущество раздал Кузьма бедным и убогим. Он был пострижен в Симоновом монастыре, который возглавлял один из самых образованных людей своего времени, архимандрит (впоследствии епископ) Феодор, пле­мянник и воспитанник преподобного Сергия Радонежского. Игумен земли Русской очень любил новопостриженного монаха Кирилла и часто беседовал с ним, когда приходил в гости в Си­монов монастырь.